Четырнадцатилетний москвич стал жертвой столичного долгостроя. Многоэтажный каркас на севере Москвы пустует уже четверть века, притягивая лиц без определенного места жительства и детей, для которых бетонные лабиринты превратились в игровой комплекс. Уже не раз подобные забавы приводили к серьезным травмам. Однако городские власти ни разу не озаботились охраной замороженного объекта.
Ольга Шмелёва зажигает свечу у фотографии сына – 14-летнего Никиты, который однажды вышел на улицу погулять с друзьями и не вернулся. Он погиб. Его последний звонок был маме, чтобы она не волновалась — Ольга беременна. Никита сказал, что он в парке, и добавил: здесь рядом большая недостроенная больница, её все знают. «Ему некогда было особо гулять, потому что он был занят. С первого класса занимался бальными танцами, весь этот год ходил к репетиторам занимался китайским языком (очень его любил), русским языком. Ну, выпускные же на носу… были», — рассказывает женщина.
Никита оступился и упал в шахту лифта недостроенного здания с высоты восьмого этажа. Но можно ли в этом случае смерть назвать случайной? «Дом-убийца», «дом ужасов», «серый монстр» — именно так жители района Ховрино называют этот долгострой. И редкий подросток пройдет мимо такой достопримечательности, где можно увидеть другую сторону жизни, спрятаться от взрослых, в конце концов — испытать свой страх.
А бояться там есть чего. Нет межэтажных перекрытий, обрушенные лестницы, открытые шахты лифтов. Таким стало здание, которое четверть века назад начали строить как многопрофильную больницу. Пятнадцать лет назад работы встали. В течение последнего года около шести человек обращались по поводу различных травм, которые были получены там. В основном, это дети, которые проникают на стройку, играют там.
Беспрепятственно сюда может зайти даже первоклассник. Ни охраны, ни серьезного ограждения здесь не было никогда. «Бывает, здесь и «скорые» стоят, и пожарные, бомжи там ночуют. Дерево, коробки вон таскают с помоек и пожары здесь часто тушат», — объясняет Ирина Бекасова.
Более трех лет назад правительство Москвы приняло решение о ликвидации долгостроя. Спустя полгода это решение поменялось, и было принято другое: «О возобновлении работ по дострою». Но рабочие там пока не появлялись. «Конечно, те структуры, которые строят эти здания, тем более, если вдруг они их замораживают, всё равно должны иметь некую службу безопасности. Может быть, это сотрудники частных охранных предприятий; может быть, это сотрудники вневедомственной охраны», — считает Евгений Гильдеев, заместитель начальника Управления информации и общественных связей ГУВД г. Москвы.
Как нам сказали в префектуре Северного округа столицы, в настоящее время недострой является объектом имущественного спора между федеральным государственным унитарным предприятием «ВПК-Технотэкс» и департаментом имущества Москвы. Будут ли её достраивать или сносить, пока никто не знает. «Этот объект должно охранять, естественно, Федеральное агентство имущества. Но мы взяли на себя: со стороны префекта было дано поручение. Сейчас стройка охраняется», — уверяет Фазиль Измайлов, первый заместитель префекта Северного административного округа г. Москвы.
Она не охраняется. Наша съемочная группа беспрепятственно прошла на территорию и в здание. Точно так же, как в тот злополучный день сюда вошёл Никита Шмелёв с друзьями. «Я просто не хочу, чтобы другие дети гибли так, как мой Никитка. Я не хочу, чтобы другие мамы так же плакали и не хотели жить — так же, как и я — без своих детей», — говорит Ольга Шмелёва.