Аксиома Кудрина: нашей экономике деньги «не нужны». За кредитом — на Запад
Теоретически любое государство стремится создать систему кредитования своих предприятий в национальной валюте. Делается это для того, чтобы предприятия развивались, создавали что-то новое, торговали на внутренних рынках, вытесняя импортеров. А в идеале выходили и на экспортные рынки.
Отечественная экономика отличается от мировой тем, что в стране правят либеральные власти они искренне считают, что нашей экономике деньги не нужны. С. Игнатьев и А. Кудрин делали все, чтобы наши предприятия рублевый кредит получить не могли. Они заставляли банки ужесточать условия выдачи кредита, чтобы они были дорогие, чтобы нормальное предприятие не могло его получить. В результате доля кредита по отношению к ВВП в нашей стране с 2004 г. не растет и составляет меньше 20% от ВВП, чего даже в СССР не было. Но этот показатель экономики в большинстве стран мира достигает 100%!
Те же самые люди — Игнатьев и Кудрин были заместителями министра финансов: сначала Чубайса, а потом Задорнова. Еще в 1996-98 гг. они вели ту же политику, что и сегодня. К 1996 г. уровень кредита по отношению к ВВП был даже 8%, то есть в 12 раз меньше, чем было нужно. Ситуация улучшилась после прихода к власти Е. Примакова, А. Маслюкова и главное — В. Геращенко, который курировал Центробанк. Именно они за 4 года — с 1999 по 2003 г. — подняли долю внутреннего кредита с 8 до 40%. Тогда и начался бурный рост экономики.
Но вскоре на место Геращенко пришел Игнатьев, и все началось снова. Игнатьев и Кудрин говорили: «Чтобы не разгонять инфляцию, идите за кредитами на Запад». Вот предприятия и пошли, куда их послали. А на Западе им отвечают: «Вы что, сдурели? На наш кредит вы у себя построите новый цех. Будете производить новый товар, и ваш же потребитель будет покупать этот товар? Зачем нам давать кредит, который портит ситуацию нашему производителю. Нет, лучше мы дадим кредит вашему банку. У него из-за политики Игнатьева — Кудрина все равно денег нет. Затем ваш банк даст кредит вашему потребителю, чтобы он купил наш товар. Двойная прибыль очевидна. С нашего же кредита делаете прибыль нашему предприятию и плюс наш процент за пользование кредитом». А вы думаете, чьими деньгами кредитуются покупки десятков тысяч западных автомобилей?
В результате из 40% к 2008 г. половина кредитов стали западными. И сейчас кредитование за счет российских рублей составляет 20% и 20% за счет чужих долларов. Объем корпоративных долгов наших банков, нефтяных и прочих компаний примерно равен всем золотовалютным резервам, включая Стабфонд. Если вычесть Стабфонд, то долгов гораздо больше. При этом растут они быстрее, чем золотовалютные резервы. И считать, что у нас есть эти резервы, уже нельзя. Потому что как только мы скажем, что забираем из всех западных финансовых институтов наши финрезервы, нам ответят: «Забирайте, но тогда пусть ваши «Газпром», Роснефть, Сбербанк, ВТБ отдадут нам наши деньги. Не отдадите? Не вернем вам ваши золотовалютные резервы. Или давайте меняться — мы вернем ваши резервы, когда вы обанкротите «Газпром», и мы купим все ваши месторождения».
Это была политика Кудрина — держать деньги на Западе. А ему надо было создать такую систему, при которой наши предприятия кредитовались в России, а на Западе покупали только самое необходимое. Тогда и резервов было бы больше, и долгов меньше. Не допустить, чтобы российское предприятие могло получить рублевый кредит, — основа политики Кудрина в 2000-е. Она сродни политике Гайдара и Чубайса в 90-х. Зачем они это делают — вопрос политический. А вывод каждый может сделать, какой захочет.
Когда вся экономика на игле
Результатом монетарной политики стало то, что многие секторы нашей промышленности «падают», а мы живем исключительно на нефтяных, газовых и прочих сырьевых доходах, которые, естественно, перераспределяются. Если в этот момент падает цена на нефть, то ясное дело — у кого вложены деньги в нашу экономику, начинают свои деньги от нас выводить. Когда вся экономика сидит на игле, а наркотик кончается, надо срочно действовать, пока пациент не начал вести себя неадекватно. Что и началось. Фондовый рынок резко просел, в банковской системе начался кризис ликвидности. А в этот момент вырос доллар, а рубль упал. Долги в долларах и евро становятся больше и больше. А рублевые балансы банков все меньше и меньше. Кредиторы говорят: «Мы больше денег не дадим. Гарантируйте нам, что вы их вернете. А то будет как в 1998 году, когда рубль упал и банки не смогли вернуть кредиты на запад».
Когда министр финансов США Генри Полсон был 2 месяца назад в Москве, Игнатьев и Кудрин уже все знали. Да, конечно, кризис спровоцирован Западом, но знать и ничего не сказать даже В. Путину и Дм. Медведеву… Более того, они подписали их под этот кризис. Потому что и президент, и премьер всех заверили, что все нормально.
Г-н Кудрин на днях вновь говорил, что все замечательно. Заявил, что для поддержки фондового рынка выделено 500 млрд. рублей. Это означает, что включен печатный станок. Он повторил то, что делали в США. Остается ждать резкого роста инфляции. Но системно это ничего не изменит — производства-то нет.
Да, российский фондовый рынок какое-то время продержится. 30 млн. долл. — весь объем его торгов в день. 2 млрд. долл. хватит на то, чтобы тупо выкупать все проблемные акции целый месяц. И еще каждый день «повышать рынок» на 5%. Когда кончатся деньги на «выкупание», то все вновь поползет вниз и еще больше усилится инфляция.
Но наши граждане уже ученые. Они готовы бежать в банки и снимать рубли, чтобы конвертировать их в доллары и евро. Тем самым еще более будет стимулировано падение рубля. Все это очень плохо и даже хуже, чем для США. Там есть экономика и промышленность, а у нас нет — мы все покупаем. Теперь давайте смотреть перспективу.
Американская экономика, скорее всего, «схлопнется» не менее чем на 30%. Совокупный спрос в мире тоже упадает на 20%. В обстановке депрессии цена на нефть резко пойдет вниз. Скоро она приблизится к 15 долл. за баррель. Это нормальная цена при себестоимости ее добычи в России ниже 7-8 долларов. 100% прибыли — это не так мало. Но при условии, что у вас не сидит на этой прибыли вся экономика. Дальше маячит призрак 98 года: потребителей нет, «офисный планктон» выгоняют с работы. Только в 1998 г. их было 1 млн. человек, и они жили в квартирах, которые им достались еще от советской власти. Сейчас их 3 млн. только в Москве, и большинству до 35 лет. Они привыкли жить на зарплату 5- 7 тыс. долларов. У всех ипотека, кредиты на автомобили, технику. И эти 3 млн. могут остаться без работы.
Плохой сценарий
Только в одной Москве живет 1 млн. гастарбайтеров. При этом крупнейшие строительные фирмы уже объявили, что новые стройки больше не запускают и даже замораживается строительство некоторых объектов. И куда девать 1 млн. таджиков? Думаете, они поедут на родину? Нет — разбегутся по окрестным поселкам.
Уменьшится торговля. Возникнут стихийные рынки, которые лишь совсем недавно разогнали. Новые разгонять, естественно, не будут. Потому что у многих не будет альтернативы. Люди, которые не получают зарплату, не будут ходить по шикарным универмагам.
Можно по-разному относиться к Ельцину, но при нем даже военной техники производилось гораздо больше, чем сейчас. Он никогда не отдавал информационные каналы одной партии, даже когда нежно любил Гайдара, Чубайса, Немцова. Даже когда оставался хоть один канал, по которому он получал альтернативную информацию. Это либо Служба безопасности президента, либо Совет безопасности, либо Экономическое управление Администрации. В мае-июне 1998 г. эта система разрушилась, и произошел дефолт.
Ее разрушила либеральная команда. До лета 1998 г. между ее членами была конкуренция. Пока у президента была возможность получать информацию из независимых источников. Но в марте 1998 г. одна из конкурирующих групп либералов была политически уничтожена. Дальше со стороны президенской администрации была попытка избавиться и от второй команды. В результате возможность информационного обеспечения Президента Б. Ельцина целиком оказалась в руках у Б. Березовского. Он истребил все альтернативные информационные каналы.
Вот, собственно, и все. В. Путину, а сейчас и Дм. Медведеву досталась одноканальная система. И тревожное ожидание надвигающейся экономической бури. Не дай бог!