Мне бы хотелось рассказать именно о своем видении всего произошедшего. Я служил в различных отделах обеспечения безопасности, и точно могут говорить о том, что лишь правильно подготовленные солдаты, во время боя могут выполнять все поставленные им задачи, и точно говорить о своих действиях.
… За свою жизнь мне еще никогда не доводилось принимать участие в настоящем бою. Этот опыт оказался для меня первым. Да, мы посещали различные мероприятия, но вот реальный живой бой, ни разу. У нас по плану были шашлыки, но все пришлось отменить, так как поступила тревога, и мы отправились в аэропорт. На месте нам сказали о захвате городка на севере Кавказа. Уже в пути мы подготовили свое оружие, и тогда нам всем удалось немного поспать.
Это была середина июля, мы приземлились в указанное место, и занялись наблюдением. Все готовилось к предстоящему штурму, хотя все сомневались, что он и правда произойдет.
Наблюдение велось беспрерывно, прилечь на отдых мне удалось лишь к вечеру следующего дня. Но рано утром нас подняли, и сказали, что сейчас будет штурм. Все были спокойными во время сборов, некоторые даже хотели выпить. Я не стал. Мысли в голове были разные, поэтому я снял свои часы, чтобы их передали моему сыну, если я не вернусь. Но потом я передумал, и решил, во что бы то ни стало, подарить их сыну самостоятельно.
Потом было построение, где нам отдавали приказ. Я заметил, что бойцы из внутренних войск, кроме пулеметов и автоматов, имели также при себе гранатометы вместе с гранатами.
Наш путь начался с автобуса. Затем пришлось идти своим ходом, выстроенной поочередно колонной. Мы находились, как я думал, еще в значительном отдалении от больницы, а я уже увидел первые залпы. Когда мы приблизились к зданию, которое было первым на нашем пути, то я понял, что обстрел вели по подразделению полковника Михайлова.
Как я понял, в наши задачи входило выполнить проход к зданию госпиталя. Сделать это можно было через пищевой блок, пройдя все гаражи. Я больше руководствовался всем установкам нашего командира Демина, поскольку полностью ему доверял. Вместе с товарищем по группе, мы прошли к гаражам. Недалеко от нас шла сильная перестрелка, это было отчетливо слышно. Мы смогли незаметно пробраться к пищевому блоку госпиталя.
Спустя некоторое время, сколько именно прошло, я не помню, мы услышали о ранении Литвинчука, он находился в головной группе. Ранение было в бедро, но из-за слишком сильного обстрела, вытащить его не получилось. В тот момент, я поймал себя на мысли, что даже завидую ему. Ведь только начало боя, а для него все уже окончено. Может, это было странно, но так я думал в то время.
Мы оказались у здания госпиталя. Нас было пятеро. Как-то неожиданно быстро наступил рассвет, и я смог услышать, что Вова Соловов потерял руку, он говорил по станции. Это все время он нас прикрывал. Один. Пока мы подходили к зданию.
При обучении в училище, я узнал, что важно с собой иметь шашки с дымом. Так можно вытащить человека при ранении, без них нельзя. Дым сможет прикрыть во время обстрелов. Немного оставалось до Володи, но вытащить его не удалось, поскольку обстрел был очень сильным. Хотя я и кинул шашки с дымом, ситуацию это не спасло. Его мы больше не услышали.
Нам дали приказ вести обстрел по верху окон, а также между ними. Это был отвлекающий маневр, чтобы штурмовики смогли попасть внутрь здания.
Это выполнили сразу. Вели обстрел, высовываясь из своего укрытия. Нас практически сразу заметили, поэтому мы смогли какое-то количество солдат противника переманить на себя. Но вот попасть внутрь больницы оказалось намного труднее, чем мы ожидали. Дверь изнутри была завалена, и очень сильно. Даже пулеметная очередь в упор, не смогла справиться с задачей. Но мы продолжали. Обстрел по нашей группе становился все более интенсивным. Огонь был и сверху, и с нижних этажей больницы. Но мы выбрали наиболее безопасную для себя территорию, что и смогло нас спасти.
Обстрел становится еще интенсивнее, и в очередной мой выход на обстрел, я получил ранение в бедро, когда разбился мой защитный угол. Но оно оказалось не сильным, и пуля рикошетом вылетела. Боли я практически не ощущал.
Сильнее стали стрелять сверху. Тогда наш командир кинул в их сторону гранату, которая пролетела у нас над головами. В один момент обстрел остановился. Но мы понимали, что дальше может последовать гранатный обстрел. Поэтому на защиту мы вызвали снайперов, чтобы те смогли нас прикрыть от огня сверху.
Непрерывно начали взрываться гранаты. Очень быстро я словил «свою». Почувствовал, что-то в глазу. Тогда командир посмотрел на меня, чтобы проверить, что случилось. Такой взгляд забыть наверно невозможно. Бинтовать меня стали сразу же, даже не снимая каску. А ведь в это время обстрел не прекращался. Мы вжались в стену, но осколки все равно до нас долетали. Большую их часть забирали на себя наши бронежилеты.
Дальше я почувствовал, как подлетела моя рука. Сразу подумал, что как то быстро потерял и глаз, и руку. Но потом оказалось, что с ней все в порядке. Пальцами я шевелить мог. Огонь и не думал останавливаться. Но командир сказал, что нужно уходить. Мы начали бежать по его команде.
Расстояние было маленьким, но обстрел был слишком плотным. Пули нас догнали уже почти у выхода к убежищу. До него мы смогли только доползти. И то, ребята из-за ворот подали нам руки, и просто вытащили из огня. Мне прострелило ногу, но я смог встать. Ситуация у напарника была хуже, он получил пули, которые просто пробили его бронежилет. Мне тут же начали заматывать простреленную ногу, но я, казалось, вообще не обращал ни на что внимания.
Это было ощущение счастья, ведь этот бой для меня закончился, и я остался жив.
Кавалер четырех орденов Мужества,
полковник С. Милицкий